От торжка до ярмарки

В начале семнадцатого века Ирбитская слобода ничем не выделялась среди других зауральских селений. Разве только центральным положением в наиболее населенной сельскохозяйственной полосе. Вокруг на близком расстоянии от нее были расположены пахотные слободы: Невьянская, Усть-Ирбитская, Белослудская, Киргинская, Ницинская-Ощепковская, Чубаровская, Краснослободская, Усть-Ницинская. Неподалеку от Ирбитской слободы, в Рудновской, уже работал первый на Урале железоделательный завод, обеспечивающий своей продук-цией русские поселения в Сибири. Здесь же, через Ирбит, проходила «старая Казанская дорога» – древнейший караванный путь от Казани по башкирским степям на Тюмень. В середине семнадцатого века одно из ее ответвлений пересекало Уральский хребет и шло через Кунгур и Арамашевскую слободу к Ирбитской. Эти дороги связывали Сибирь с Башкирией, Татарией и средним Поволжьем. А позднее по Ирбитской слободе прошел и Слободской путь, она оказалась между двумя крупнейшими западносибирскими городами – Верхотурьем и Тобольском, на дороге из европейской части России в Сибирь. К тому же слобода была основана на судоходной в то время реке Нице. На ней располагалась важная пристань, с которой отправлялись в сибирские слободы и остроги всевозможные грузы, включая хлебные запасы и железо. Причем, на судах, построенных на ирбитских же верфях. Все это только способствовало появлению в ней ярмарки, получившей вскоре широкую известность.

 

В Богоявление бывает ярмарка великая

 

 

Предпосылкой возникновения Ирбитской ярмарки скорей всего можно считать то, что древнее поселение сибирских татар Ирбеевский юрт, находившийся на месте нынешнего города до появления в Зауралье русских поселенцев, был традиционным местом меновой торговли между финно-угорскими и тюркскими народами.

 

В семнадцатом веке ее логическим продолжением стал православный обычай торжественно праздновать престольные праздники. Первым храмом, появившимся в Ирбитской слободе, был Богоявленский. Поэтому на Крещение или Богоявление в нее съезжались погостить и погулять жители всех ближайших селений. Сюда же, пользуясь большим скоплением народа, старались попасть торговцы, разбивали свои палатки и продавали всякую всячину. 

 

Верхотурский воевода Г. Ф. Нарышкин писал в Сибирский приказ, что в Ирбитской слободе «по вся годы о Богоявленьеве дне (6 января) бывает ярмонка великая, съезжаютца из русских и сибирских городов всяких чинов со всякими товары многие люди, торгуют по неделе и ден по десяти и больши, а лавок в той Ирбитской слободе не построено, делают для торговли те торговые люди шалаши»... 

 

В Пермской старине сказано, что существование Ирбитской ярмарки утвердил своим указом царь Михаил Федорович в 1643 году. Однако в исторических актах, изданных археологической комиссией, такого указа не обнаружено. Мало того, академик И. Г. Гмелин, побывавший в Ирбитской слободе в 1734 году, писал по этому поводу в своих путевых заметках: «За 50 лет до настоящаго времени ярмарка была в Киргинской слободе. Но в следующем году, по неудобству там места, перенесена в Ирбит». По свидетельству этого авторитетного ученого, ярмарка в Ирбитской слободе с 1685 года. К такому заключению он пришел, изучая материалы об истории Сибири, собранные профессором Г. Ф. Миллером. 

 

Первым документом, упоминающим о ярмарке, является царская грамота верхотурскому воеводе Г. Ф. Нарышкину от 21 декабря 1689 года. В ней говорится: «В прошлом в 195 году сентября в 17 день (значит, в 1686 году от Рождества Христова) писал к нам, великим государям, с Верхотурья таможенный и заставный голова Иван Сальников с товарищи, и в отписке их написано: в прошлом-де 195 году (1685 г. от Р. Х.) владемо им учинилось, что в Верхотурском уезде в Ирбитской слободе на Богоявлениев день приезжают из русских городов, не займуючи Верхотурья, и из сибирских низовых городов, и из слобод на ярмонку всяких чинов люди и иноземцы со всякими своими русскими, и китайскими, и бухарскими товары и съестными запасы…». 

 

Из этого документа следует, что в 1686 году в Ирбитской слободе был еще только местный торжок, а не указная ярмарка, утвержденная распоряжением московского правительства. Хотя существование ее признано им еще в декабре 1684 года, когда было велено верхотурскому воеводе послать на Ирбитскую ярмарку таможенных целовальников для сбора пошлины с привозимого на нее товара. Правда, это было исполнено только в 1690 году. А царский указ с предписанием торговать в Ирбите пришел из Москвы в Верхотурье в 1694 году. К этому времени в Ирбитской слободе уже было построено достаточное количество торговых лавок и амбаров. И. Г. Гмелин, побывавший на Ирбитской ярмарке в 1721 и 1734 годах, описал свои впечатления : «При самом въезде в слободу уже можно видеть, что тут должно происходить нечто необыкновенное: улицы до такой степени полны народом, лошадями, санями и всякого рода товарами, что едва можно проехать; везде шум, движение; это были предвестники наступающей ярмарки. Здесь были греки, евреи и бухарцы из владений калмыцкого князя Галдан Цэрена. Всякий привез с собой товары своей земли… На улицах пекли и продавали маленькие пирожки: везде были слышны крики, шум и перебранки; местами вокруг огней сидели кучки набожных нищих, певших духовные стихи, за что слушатели подавали им либо медные деньги, либо куски хлеба. За деньги все можно было иметь на ярмарке».

 

С начала восемнадцатого века над Ирбитской ярмаркой нависла угроза закрытия. Она исходила от ближайших соседей – Екатеринбурга и Тюмени. Инициатором ее переноса в Екатеринбург был управляющий казенными заводами на Урале капитан В. Н. Татищев, но его не поддержал тобольский магистрат. Вновь возобновил эту попытку сменивший его на этом посту генерал Г. В. де Геннин. Сторонником переноса ярмарки был и академик И. И. Лепехин. Усилия этих влиятельных в России людей могли увенчаться успехом. Если бы не события, обратившие милостивое внимание императрицы Екатерины второй на ирбитчан. 

 

Под покровительством императрицы

 

В 1773 году в оренбургских степях вспыхнуло восстание под предводительством Емельяна Пугачева. В короткие сроки им были охвачены южные окраины Пермской губернии. В 1774 году к бунтовщикам примкнули и слободы, соседствующие с Ирбитской. Ирбитчане же отказались переходить на сторону мятежников. Тогда восставшие объединились и предприняли попытку захватить слободу. 

 

Оборону Ирбитской возглавили священник Богоявленской церкви Василий Ефимович Удинцев и писарь Иван Назарович Мартышев. Окруженные со всех сторон, ирбитчане сумели отстоять слободу и до прихода регулярных воинских частей из Тюмени и Тобольска сами выбили мятежников из соседних селений. 

 

Что двигало ими в борьбе против пугачевцев? Я думаю, совсем не верность престолу, а чисто человеческие чувства – опасение за судьбу своих родных, близких, своего дома, слободы и, конечно, ярмарки, дающей ирбитчанам средства к существованию. А бунтовщики несли смерть, пепелища и разорение…

 

Но Екатерина Вторая расценила оборону Ирбитской слободы как непоколебимую верность престолу. Тринадцатого февраля 1775 года последовал Высочайший Указ, в котором говорилось: «С особливым удовольствием известились Ея Императорское Величество, что жители Ирбитской слободы во время бывших замешательств, будучи со всех сторон окружены бунтующими селениями и утесняемы нападениями от злодейских шаек, наблюдая истинное к отечеству усердие, нетокмо пребыли в непоколебимой верности, но и самопроизвольно избрав и вооружа из самих себя немалую партию, храбро сопротивлялись даже до того, что и в отдаленности от их слободы устремлялись на злодеев и их поражали. Ея Величество, не оставляя никогда похвальных заслуг без достойнаго воздаяния, в знак особливаго Ея Императорскаго Величества к сим верноподданным благоволения, Ея Величество повелевает: Ирбитскую слободу учредить городом, на основании прочих российских городов». 

 

В подтверждение изложенного в указе городскому обществу были выделены финансовые средства для строительства присутственных мест и школы, «дабы обучать катехизис, читать и писать, арифметике и держанию купеческих счетов и книг». Кроме того, ирбитчане получили важную для них, как жителей ярмарочного города, привилегию – беспрепятственно торговать у себя по домам, строить торговые ряды по собственному желанию на правах частной собственности, а также держать постоялые дворы и при них лавки для продажи всяких «харчевых и конских припасов». Высочайшее покровительство было обещано и на будущее. Этот же документ гласил: «А ежели сенатом и впредь что полезно найдено будет для приведение сего нового города в желаемое состояние, то представление о том всегда Ея Императорским Величеством будет принято». 

 

Шестого июня 1775 года в присутствии сибирского губернатора Д. И. Чичерина был открыт и сам город. В следующем году Ирбиту был пожалован герб, а в 1781 году – отмежеван уезд.

 

С того времени московское правительство стало предельно внимательно относиться к нуждам Ирбита. Очень скоро ирбитчанам снова пришлось прибегнуть к высочайшей милости. Двадцать четвертого апреля 1790 года в результате пожара сгорел почти весь город, включая торговые лавки и гостиный двор. Проведение в Ирбите ярмарки стало под большим вопросом. Воспользовавшись этой ситуацией, активизировались наши старые конкуренты – Екатеринбург и Тюмень. Тюменцы стали проводить свою зимнюю ярмарку с 1 января по 1 февраля, чтобы купцы распродавали весь свой товар до Ирбитской ярмарки. А екатеринбуржцы обратились к тобольскому губернатору с ходатайством о переносе указной ярмарки из Ирбита в Екатеринбург. В свою очередь ирбитчане заверили его в том, что в течение лета полностью восстановят все торговые лавки и жилые помещения для приезжих купцов.

 

Решение этого судьбоносного для Ирбита вопроса целиком и полностью зависело от императрицы. И Екатерина Вторая, помня свое обещание дальнейших милостей городу, удовлетворила просьбу ирбитчан: разрешила постройку гостиного двора городскому обществу, да еще и с правом получения всех доходов в пользу города.

 

Ирбитчане тоже сдержали свое слово, и к началу ярмарки на территории города было выстроено четыреста десять лавок. Указная ярмарка осталась в Ирбите. Хотя к этому времени основная дорога из центральной России в Сибирь прошла в стороне от Ирбита, через Екатеринбург и Тюмень. И в этом отношении они действительно имели веские преимущества перед ним. Но в силу исторических традиций консервативно настроенному и не любящему рисковать купечеству было очень трудно сняться с насиженного, издавна облюбованного места и перебраться на новое, пугающее своей неизвестностью.

 

Но самое главное, что стало решающим в сохранении ярмарки в Ирбите, – было высочайшее покровительство императрицы Екатерины Второй. За что ей от благодарных ирбитчан и был поставлен памятник на городской площади.

 

Олег Молокотин, «Восход», 6 августа 2011 года